После занятий всегда хочется есть. Даже если была всего одна пара, даже если был плотный завтрак – все равно. Что-то выматывающее и высасывающее силы есть в каждом преподавателе. Биовампиры хреновы.
И в каких-то особо расстроенных чувствах я заворачиваю в магазинчик и покупаю себе булочку. Да, есть на улице – это дурной тон. Да, холодно. Да, ветрено. А я хочу восстановить свои силы!
Хочу и буду.
И вот в моих руках целлофановый пакетик с приятным содержимым. Вскрываю упаковку еще на выходе из магазина и быстрым шагом направляюсь к метро.
Как и всегда, мою путь лежит через чудесный парк со скамеечками и дорожками, слегка заснеженный, но от этого не менее приятный. Кое-где уже проглядывают черные проталинки – болотца, из которых тянутся мертвые листики прошлогодней травы.
В таком месте хочется прогуляться, но сегодня слишком ветрено, ни шарф, ни шапка не спасают шею и уши.
Быстро жую свою булочку и подхожу к урне – выкинуть пакетик.
Мусорка совершенно пустая, видимо, недавно тут убирались, и целлофан, облетев урну внутри по окружности, выпрыгнул на дорожку и понесся от меня прочь.
Я в ступоре смотрела, как пакетик убегает от меня куда-то на клумбы с кустами. И встает вопрос: надо все оставлять так, или следует поймать беглеца и вернуть в место заключения? Минутное раздумье стоит дорого: ветер относит пакет все дальше.
В итоге, не выдержав диалога с совестью, которая вдруг перешла на сторону чистоты парков, я бросилась за оберткой, прямо по оттаявшей земле – по клумбе.
«Зато согрелась!» - подумала я, когда настигла свою добычу. С победным видом я пошла к другой урне и, сосредоточившись, постаралась засунуть пакетик как можно глубже. Вроде бы держится.
Сделав пару шагов навстречу метро я обернулась. Пакетик, выскочив и из этой мусорки, быстрее лани несся в сторону трамвайных путей.
Вот ж черт! Но... Но я же сделала все, что могла?
Вглядываюсь в своего беглеца и вдруг замечаю, что издалека он похож на зайчика.
Маленький зайчишка скачет от дерева к дереву, слегка останавливается в укрытии, шевелит ушком, и снова скачет. Вот он как бы растянулся в прыжке, а вот сжался. Еще немножко пропрыгал, раз! И он уже у ограды. А за ней проезжая часть и трамвайные пути.
Он посидел чуток у ограждения и, решившись, прыгнул за решетку.
Я быстро шла параллельно движению своего пакетика и никак не могла отделаться от мысли, что он совершенно как живой! Мой минус в зрении еще больше сглаживал очертания "зайца", предавая ему живые плавные движения.
Но он же не может быть там, на проезжей части!
И, будто послушавшись, ветер сменил направление и загнал зайца опять под ограду – в парк. Я, не долго думая, бросилась за пакетиком и поймала его.
Осталось пройти пару метров и вот уже метро. Обычно путь до него казался мне довольно длинным, но в этот раз инцидент с пакетом явно заставил время «течь быстрее».
Подхожу к входу, а там еще урна. Забитая всяким мусором. Я понимаю, что отсюда ветер уже не сможет выбить целлофан и опускаю зайца в этот пластмассовый ад.
И вроде все хорошо и правильно, парк спасен от мусора, но мне как-то все равно не по себе.
Ведь он же был как живой. Как зайчонок.
Я все никак не могу отделаться от этого ощущения.
И в каких-то особо расстроенных чувствах я заворачиваю в магазинчик и покупаю себе булочку. Да, есть на улице – это дурной тон. Да, холодно. Да, ветрено. А я хочу восстановить свои силы!
Хочу и буду.
И вот в моих руках целлофановый пакетик с приятным содержимым. Вскрываю упаковку еще на выходе из магазина и быстрым шагом направляюсь к метро.
Как и всегда, мою путь лежит через чудесный парк со скамеечками и дорожками, слегка заснеженный, но от этого не менее приятный. Кое-где уже проглядывают черные проталинки – болотца, из которых тянутся мертвые листики прошлогодней травы.
В таком месте хочется прогуляться, но сегодня слишком ветрено, ни шарф, ни шапка не спасают шею и уши.
Быстро жую свою булочку и подхожу к урне – выкинуть пакетик.
Мусорка совершенно пустая, видимо, недавно тут убирались, и целлофан, облетев урну внутри по окружности, выпрыгнул на дорожку и понесся от меня прочь.
Я в ступоре смотрела, как пакетик убегает от меня куда-то на клумбы с кустами. И встает вопрос: надо все оставлять так, или следует поймать беглеца и вернуть в место заключения? Минутное раздумье стоит дорого: ветер относит пакет все дальше.
В итоге, не выдержав диалога с совестью, которая вдруг перешла на сторону чистоты парков, я бросилась за оберткой, прямо по оттаявшей земле – по клумбе.
«Зато согрелась!» - подумала я, когда настигла свою добычу. С победным видом я пошла к другой урне и, сосредоточившись, постаралась засунуть пакетик как можно глубже. Вроде бы держится.
Сделав пару шагов навстречу метро я обернулась. Пакетик, выскочив и из этой мусорки, быстрее лани несся в сторону трамвайных путей.
Вот ж черт! Но... Но я же сделала все, что могла?
Вглядываюсь в своего беглеца и вдруг замечаю, что издалека он похож на зайчика.
Маленький зайчишка скачет от дерева к дереву, слегка останавливается в укрытии, шевелит ушком, и снова скачет. Вот он как бы растянулся в прыжке, а вот сжался. Еще немножко пропрыгал, раз! И он уже у ограды. А за ней проезжая часть и трамвайные пути.
Он посидел чуток у ограждения и, решившись, прыгнул за решетку.
Я быстро шла параллельно движению своего пакетика и никак не могла отделаться от мысли, что он совершенно как живой! Мой минус в зрении еще больше сглаживал очертания "зайца", предавая ему живые плавные движения.
Но он же не может быть там, на проезжей части!
И, будто послушавшись, ветер сменил направление и загнал зайца опять под ограду – в парк. Я, не долго думая, бросилась за пакетиком и поймала его.
Осталось пройти пару метров и вот уже метро. Обычно путь до него казался мне довольно длинным, но в этот раз инцидент с пакетом явно заставил время «течь быстрее».
Подхожу к входу, а там еще урна. Забитая всяким мусором. Я понимаю, что отсюда ветер уже не сможет выбить целлофан и опускаю зайца в этот пластмассовый ад.
И вроде все хорошо и правильно, парк спасен от мусора, но мне как-то все равно не по себе.
Ведь он же был как живой. Как зайчонок.
Я все никак не могу отделаться от этого ощущения.